маленькая Сызрань - Новости https://www.syzran-small.ru/news-57367

Распечатать

Взорвавшийся реактор светился: экс-депутат из Сызрани летчик Александр Елистратов рассказал, что происходило в Чернобыле весной 1986 года

Бывший председатель сызранской думы и военный летчик, Почетный гражданин Сызрани Александр Елистратов последние годы живет в Самаре: перебрался поближе к детям. Но с Сызранью связи не теряет. В нашем городе он создал общественную организацию чернобыльцев, которая защищает интересы всех, кто принимал участие в ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Взрыв реактора произошел таким же апрельским днем 35 лет назад, 26 апреля 1986 года. Летчик Елистратов прибыл на место аварии через несколько дней после взрыва. Александр Петрович рассказал, что он увидел там. По словам летчика, поначалу никто не понимал, насколько серьезна ситуация.


Взорвавшийся реактор светился, как затухающий костер, синеватым светом. 118 раз за шесть дней, с 2 по 8 мая, к излучавшему смерть реактору подлетал экипаж Елистратова. Жителей в те дни срочно эвакуировали: летчика поразила колонна автобусов, без конца и края.

Из средств защиты были респираторы, но летать в них было неудобно, и их не надевали.

- У нас были советчики, которые с радиацией работали профессионально. Спрашивали у них: «Насколько такая доза радиации опасна?». Они говорили: «Да ничего страшного, у нас возле реактора, который излучал 600 рентген, как-то уснул после праздника сотрудник, но ничего — проспался, и всё с ним нормально, так что работайте и не волнуйтесь». Но всё оказалось не совсем так... Мы положили лист свинца на сиденье, думали, что свинец сможет защитить. Момент слабости был у одного человека — борттехника. В один из дней он сказал мне: «У вас у всех дети есть, у меня нет, я только женился, разрешите спирту перед вылетом, может, хоть как-то это спасет от радиации». Он не был пилотом, поэтому я разрешил ему немного выпить. Но ничего это не дало. У него печень и щитовидка уже потом, в госпитале, щелкали по прибору Гейгера так же, как и у нас. С превышением допустимых норм в 800–1000 раз.

Проблемы со здоровьем начались 7–8 мая, у некоторых еще вечером 6-го. Картина была примерно одинаковая у всех — тошнота, потеря аппетита, привкус, потом диарея, рвота. К полетам летчиков после этого не допускали, отвезли в Пружаны. Там у летчиков, прибывших «оттуда», забрали вещи и сразу кинули их в яму. Потом был госпиталь в Минске, где врачи не знали, что делать с облучившимися, как их лечить.